индеец, 55 - 19 декабря 2012 17:16

246.
А время идёт. А делать что-то надо.
- Саш, ты же с Комовым общаешься?
- Не так, чтобы очень, но по делам мы нормально разговариваем. А что?
- Да вот тут такое дело.... Ты в курсе, что там с дочерью его друга?
- Нет. Я краем уха что-то слышал, но в тему не влезал.
- Мне б поговорить с ним.
- Поговори, он дядька адекватный.
- Дай телефон.
- Записывай.
Женёк набрал номер.
- Приёмная.
- Алло, я по поводу оказания помощи....
- Минуту.
- Комов, слушаю.
- Здравствуйте, я работаю в вашем магазине на первом этаже. Мне кажется, что я смогу помочь вашему другу..., его дочери. Но мне нужно кое-что узнать о ней.
- Какой у вас отдел?
- Инструмент для вас.
- Ясно. Через полчаса спущусь, пообщаемся.
Время подходило к закрытию, и без пяти минут до вывешивания таблички «закрыто», Комов спустился в отдел.
- Добрый вечер Алексей Александрович.
- Здравствуйте, это вы звонили?
- Да.
- Рассказывайте.
- Дело в том, что я некоторое время назад общался с девушкой по имени Катя. Если это та Катя, то я точно знаю, как ей помочь.
Комов помолчал:
- Вы понимаете, э-э-э...
- Женя.
- Вы понимаете, Женя, Виктор Фёдорович сейчас находится в тяжёлом положении. Катя его единственная дочь, а его и так уже издёргали, сами понимаете. Да и в связи с вознаграждением к нему лезут разные проходимцы. Мне тоже лишний раз не хотелось бы хорошего человека обнадёживать. Или подводить.
- Я не из-за вознаграждения.
- Тогда объясните ваши мотивы.
- Дело в том, что Катя..., ну та, с которой я э-э-э..., как бы знаком, она мне очень симпатична, - Жека, кажется, покраснел, - ну, как человек, конечно. И я, кажется, смогу ей помочь. Правда, пока ещё сам не знаю как.
Комов внимательно посмотрел на Женьку, заложил руки за спину и прошёлся по залу.
- Вы знаете, Евгений, я не буду обещать что-то лично для вас. В течение этой недели я поговорю с Виктором и, если он не будет возражать, мы с вами к нему съездим. Договорились?
- Да. Конечно. Я буду ждать. Извините, а как фамилия у Виктора Фёдоровича?
- Остапчук. А ваша знакомая Катя не называла своей фамилии?
- Нет.
- И про родителей ничего не говорила?
- Нет. Но вскользь упоминала, что у папы серьёзная охрана.
Комов хмыкнул, кивнул головой и вышел из отдела.
Неделя. Неделя? Неделя! Это может оказаться и много. Даже слишком. Хотя одна уже пролетела. Причём мигом. Что с ней будет? А что будет со мной?
Женька опять метался по комнате, не зная, за что хвататься. Всё, как всегда в таких ситуациях, валилось из рук.
- И что мы опять мечемся?
- Что мечемся, что мечемся.... Мечемся, и всё тут! – Жека опять разговаривал сам с собой. Или с бесплотным голосом у себя в голове. Или с А-юмом.
- Да, так уже лучше.
Ладно, пусть будет с А-юмом. Действительно лучше, чем самому с собой разговаривать. Сумасшествием попахивает. А так – с А-юмом, умеющим летать и говорить по-русски шарообразным существом из другого мира. Вполне нормально. Как у всех приличных людей. Женька рассмеялся над собственными мыслями.
- А ты думаешь, что один такой уникальный? Просто другие считают, что разговаривают сами с собой. Ну сумасшедшие, что с них возьмёшь.
- А я нет.
- А ты нет. Они же тоже не сами с собой разговаривают. Хотя убеждают себя в обратном. Приходится им, бедолагам, подписываться под диагнозом – шизофрения.
- Да чёрт с ними, с другими. Нам то, что делать?
- Было бы неплохо подышать.
- Кто про что, а хромой про костыли.
- Я не хромой, у меня нет ног.
- Ладно.
Женька изобразил минут пять медитативных дыхательных упражнений. На большее просто терпежу не хватило. Странно, но в мозгах стало меньше шума, стало ощущаться, что варится у соседей. Есть Жека не хотел:
- А дальше что?
- Чайку завари.
- Если такой же одеколон, то не хочу.
- Такой же не делай. Подойди к процессу творчески.
- Хм, попробую.

• 
• 
•